Они положили его на простой деревянный стол, скользкий и черный от крови, и сняли с него мундир. У них кончился опий, который они использовали для обезболивания, а свой скудный запас коньяка хирург приберегал для тех, кто находился в полном сознании. Тело и лицо его были серопепельного цвета. Быстро осмотрев искалеченную правую руку, он обнаружил, что раздроблена кость. Он слишком хорошо знал, что такое гангрена при подобных ранениях, и не хотел полагаться на волю случая.
Если полковнику и удастся выжить после ранения в грудь, то он умрет через несколько дней от гангрены. Хирург отнял руку по самое плечо. Я слышал, как графиня спорила с сестрой, рассказывал посыльный. Я просто умру, если останусь здесь! Она очень сердилась, ответил тот. И сказала, что если графиня уедет из имения, то пропадет. Мне все равно, что будет со мной. Он отсчитал четыре монеты и протянул их посыльному.
Как только услышишь, что графиня собирается в дорогу, сразу же извести меня. А сам оставайся следить за ее сестрой. Значит они всетаки любовники, этот французский полковник и его жена.
Теодор не знал, что такое ревность, он лишь испытывал бессильную злобу от того, что у него похитили то, что принадлежит ему и только ему. И еще от того, что его жена настолько влюблена в того человека, что готова покинуть свое убежище и броситься на его поиски. Всегда такая спокойная и уравновешенная, даже, когда он избил ее, она сохраняла самообладание. Его больше всего злило то, что она лишилась его изза страсти к французишке. Что же он такого сделал, чтобы пробудить в ней ответное чувство, страсть, которой так и не удалось вызвать у нее графу? Он испытывал невыносимое унижение при этой мысли, и лишь поразительная новость, сообщенная его шпионом, дала ему надежду отомстить за себя. Со временем мы с ней разберемся. Честно говоря, я и не ожидал, что это время наступит так скоро. Как только она выедет за пределы своего имения, она в наших руках! Никто ни о чем и не узнает. Он медлил с ответом, думая о том, что будет лучше позволить ей бесследно исчезнуть или же подвергнуть себя опасности со стороны французов, когда им станет известно, что ее выдали мужу. То и дело возникали слухи о кровопролитных сражениях, затем сообщали, что убили царя или он просит о мире.
Я поручаю вам произвести арест, сказал он. Я вам это обещал и не нарушу своего слова. Граф, ваша жена изменница и должна понести за это наказание, причем в соответствии с законом. Вы не можете казнить ее, а не то будут говорить, что ее единственным преступлением была супружеская неверность. Он встал, глядя на невозмутимую физиономию политикана, понимая, что если он вступит в пререкания, то его вообще отстранят от этого дела. Вы боитесь французов, наконец произнес он. Жаль, что мы не можем заманить в ту же ловушку и ее сестру, заметил он. Уверяю вас, как только она узнает об аресте сестры, она начнет ее искать.
Мы схватим их обеих! Прощайте, мой дорогой граф. Мадам, умоляю вас не надо ехать! Яна выполнила все приказания своей хозяйки, упаковав ее вещи и приказав заложить карету, которой не пользовались со дня смерти их отца. Ты прекрасно знаешь, что она меня не пустит. Я отправляюсь в путь через полчаса, а она не вернется до темноты. Ну как вы будете путешествовать одна? Как может дама ртправляться в такой путь совершенно одна, если не считать этого мальчишку и кучера? Так нельзя, мадам, так не положено! Позвольте мне поехать с вами! Я хочу путешествовать как можно незаметнее. Ты останешься дома и отдашь моей сестре вот это письмо.